Пятый постулат - Страница 28

К оглавлению

28

В полете тоже не получилось — крылатые, все как на подбор, тонкокостные, легкие, иначе им не взлететь, а потому Реталь попросту не мог удержать Машу — та была девушкой крепкой, увесистой — и пару раз уронил ее мимо кровати (она ушиблась, между прочим!).

Предложение крылатого, чтоб Маша повисла, держась за крюк для лампы, а он будет парить рядом, ее тоже почему-то не обрадовало…

К тому же после очередного бесславного падения с вершины страсти в соседней комнате разорался Машин хозяин: мол, спать ему не дают и вообще, что это за наглость, так буйно себя вести в приличном месте! От его голоса Маша вся сжалась, — не хватало еще, чтобы он заявился в самый неудачный момент и застал ее с Реталем! — и настроение у нее резко ухудшилось. Тут уж не до любовных приключений!

Реталь было заикнулся, что можно попробовать обосноваться на дереве (так, по его словам, делали парочки, которые по каким-то причинам временно не могли летать, или вот они с женой — курица же в полете долго не продержится). Он уверял, будто там можно очень удобно устроиться, но Маша возмутилась: не хватало еще любиться на глазах у всех!

В общем, никакого удовольствия несчастной девушке не досталось!

Больше того, у нее почему-то начал сильно чесаться нос, а потом она принялась безостановочно чихать.

— Да у тебя же аллергия на перья! — ужаснулся крылатый.

Но Маше было совершенно не до него — в горле першило, глаза слезились, а дышать стало очень сложно.

Реталь посмотрел на несчастную девушку и горестно поник — видимо, не судьба! За весь последний год он так ни разу и не нашел девушку, которая не побоялась бы быть с ним (они все опасались, что понесут такого же крылатого малыша, а кому нужно такое счастье?). Наконец такая смелая нашлась, и вот — сначала ничего не вышло по техническим причинам, а теперь еще и аллергия открылась…

Что тут можно сказать?! Разве что нецензурно помянуть богов, отправивших его в этот ненормальный мир.

Ну а Маша, прочихавшись и подышав на дворе свежим воздухом, с тоской подумала о том, что завтра поутру ей придется выгребать из комнаты Реталя пух и перья (из его крыльев они сыпались, как из перины!). Это, конечно, и другая служанка может сделать, но что, если они догадаются, чем это крылатый там с ней занимался?

«Человек создан для счастья, как птица для полета, — припомнила Маша и горько вздохнула. — Оно, конечно, так, только вот со счастьем не заладилось!»

Глава 8
Летите, голуби!

В последнее время Весьямиэлю казалось, будто уши у него удлинились и заострились, как у дикого зверя, — так напряженно он прислушивался ко всем слухам, сплетням, шепоткам. Истории о связи с Машей его не интересовали, — селяне всегда выдумывают всяческие глупости, слушать смешно, — но вот иные сведения заставили его призадуматься.

Что-что, а сопоставлять факты и делать правильные выводы Весьямиэль умел, и преотлично: без такого умения нечего делать при императорском дворе, мгновенно сожрут! Весьямиэль пребывал там с самого нежного возраста и уже тогда не давал себя в обиду и не попадался на уловки противников (бывали, конечно, досадные промахи, но побеждает тот, кто выигрывает войну, а не одно сражение!). Ему удалось ничем не запятнать честь рода, не вляпаться ни в какой заговор, не дать никому в руки компрометирующих сведений о себе, и все благодаря наблюдательности и чутью на неприятности. Неприятности он чуял и теперь, и чем дальше, тем острее, но увы, — дома все было знакомо, а здесь он мог только гадать, во что выльется тот или иной его поступок. Отвратительное ощущение — будто идешь по болоту, под ногами зыбкая почва, и не знаешь, выдержит она твой вес или со следующим шагом ты ухнешь в бездну!

Еще недавно он ждал прибытия людей властелина с большим нетерпением. Теперь чувствовал, что желает оттянуть момент встречи с ними. Имелись на то причины, и довольно веские: он пришел к определенным выводам, основываясь на крупицах информации, собранных за последнее время (не без помощи девицы). Последние сведения поступили, правда, из иного источника, а проще говоря — от неуемного портного (а уж где тот подцепил этот слух, неизвестно). Тот с большим удовольствием поведал Весьямиэлю одну историю, явно ожидая: тот раскается, что связался с Машей!

Признаться, было о чем пожалеть, но что теперь толку? Нужно было как-то исправлять положение, и Весьямиэль несколько дней строил планы. Кое-что получалось, но не хватало, во-первых, уверенности в том, что портной не приврал, а во-вторых, что представленные Весьямиэлем последствия не преувеличены.

Но тут к старосте явился посланник от властелина, сообщил, что гонцы скоро будут, передал еще кое-что, и Весьямиэль окончательно убедился — он не напрасно беспокоился. Ну а уж после вчерашнего…

Он невольно поморщился: ну надо же так оплошать! Но кто мог предположить, что это чудо в перьях и есть посланник властелина? Кому в здравом уме такое пришло бы в голову?!

Но увы, он услыхал об этом слишком поздно — между прочим, от хорошенькой Ралы, сделавшейся на диво словоохотливой, как только они с Весьямиэлем уговорились об оплате ее услуг. Раньше бы ей тут оказаться, не пришлось бы связываться с придурочной Машей!

Этакая пронырливая девка мигом выведала бы все, что нужно, у нее просто дар был оказываться в нужном месте в нужное время. Она-то и рассказала, что это за важный гость, что он передал старосте, о чем говорил с Машей… дальше и так ясно было. Весьямиэль долго не мог унять смех, представляя, каково было девке! Теперь ясно, что за звуки такие раздавались за стеной и не давали ему сосредоточиться! Правда, потом все равно стало не до раздумий — Рала, несмотря на юный возраст, дело свое знала.

28